Для меня это был самый

Для меня это был самый тяжелый лагерь, потому что в этот период моей жизни умер очень близкий для меня человек - мама Андрея. Те, кто говорят о том, что незаменимых людей нет - врут, и раны в душе времени не затянуть.

Боль лишь меняет местами реальность и сны. И внутри себя я все чаще начинаю советоваться с тем нереальным человеком, которого уже нет. Хотя, что есть реальность: то, что мы видим или то, что слышим внутри себя?

Унылое место

В нагрузку ко всему этому я еще поехала в Наровлю - место отчуждения или точнее, радиационную зону. Если смотреть на это место зрительно, то оно выглядело бы так: пыльная автобусная остановка, пустырь, пустырь без единой зеленой травинки, вокруг все тихо.

Только одинокий ветер был явно удивлен нашему приезду, он то и дело сопровождал нас мимо редких серых пятиэтажек, мимо старых заколоченных домов, мимо пустынных улиц, где никто уже не будет жить. Все вокруг было похоронно и подавленно, как и в моей душе.

Теплая встреча

Через некоторое время перед нами выросла школа: ухоженная, обжитая, было сразу видно, что здесь есть жизнь. Мы постучались, но сразу же и обломились - нам никто не открыл. Мы мерзли у стен школы несколько часов.

Конечно все это ерунда: и этот холод, и то что никто нас не встретил, и то что нам не дали раскладушек и пришлось спать на маленьких детских кроватках, как гномики из сказки "Белоснежка и семь гномов", и что нам запретили играть с детьми, потому что мы не пионерская организация, а какая-то скаутская, и что мэр города попросил нас убраться из Наровли в 24 часа.

Все это была ерунда по сравнению с тем, что сказал Вася Караваев в нашу защиту на ковре у того же самого мэра.

Речь Васи Караваева

Вася вошел в кабинет, за столом сидел позавтракавший и гладко выбритый мэр со своими наманикюренными помощницами. Все явно с нетерпением ждали Васю, который по воле случая был инструктором лагеря и по воле службы был еще и подчиненным того же мэра. Вася смело прошагал по начищенному паркетному полу к "судьям".

- Я слушаю, - произнес он с легким высокомерием.

Обвинение последовало молниеносно: "Вы нас обманули и подсунули своих дружков, каких-то скаутов. Мы выделили средства на приличную организацию, а вы растратили деньги на сброд."

Когда Вася мне рассказывал этот монолог, заметил: "И когда господин N произнес слово "сброд" меня понесло и мне уже было все равно уволят меня или нет, но я произнес самые лучшие слова в моей жизни!"

- Господа, вы прекрасно знали о приезде ребят из Гомеля. Была так же вами утверждена программа мероприятий. Каждый из ребят или работает или учится, в основном в высших учебных заведениях, поэтому, простите, они не сброд.

Далее, вы попросили меня пригласить людей, которые могли бы приехать в радиационную зону, не побоявшись этого, и позаниматься с детьми бесплатно. Вот эти ребята. А то, что они назвали себя скаутами сути не меняет - заниматься с детьми.

Так в чем же вы их обвиняете? В их же порядочности? - Вася остановился.

Что было дальше

- И что же было дальше? - спросила я.

- А ничего... молчание. Я вышел под тихие аплодисменты.

- А что же теперь будет? - поинтересовалась я.

- Теперь все будет как и должно быть...

И, действительно, было много классных игр в лесу, занятий по интересам, вечерних шовчиков, в конце концов нас даже допустили к наровлянским детям.

И вновь и вновь раздавался звонкий детский смех, распугивая серые тучи радиации, и доброе чистое солнце оставляло капельку света там, где злоба бессильна.

Дополнительная информация

• Название лагеря: Мы должны жить дальше
• Дата проведения: 23-31 марта 1997 года
• Место проведения: Наровля (Чернобыльская зона)
• Скаутская организация: ГГОО "Союз Гомельских Скаутов"

Автор воспоминания

Vorona (СГС, Гомель, Беларусь)